Река меж зеленых холмов - Страница 83

— Давайте уже, начинайте! — нетерпеливо сказал он. — Иначе обоим по десять штрафных нарисую.

Камия нарисовала мечом в воздухе восьмерку и прыгнула вперед, с размаху нанося рубящий удар, но Тойма успел отскочить в сторону, отведя удар саблей. Сидящий на спинке скамейки Камбален хмыкнул, отвернулся и принялся задумчиво перебирать струны гитары. Сегодня ночью на него нашло какое-то унылое настроение, и фехтование на мечах почему-то казалось ужасно скучным. Если бы не Камия, он бы просто никуда не пошел. Вообще он как-то охладел к игре в последнее время и все чаще ловил себя на нежелании участвовать в ролевках. Возможно, потому, что он здесь самый старший. Четвертый курс за плечами, осталось сдать сессию, и диплом химика-бакалавра почти в кармане. А впереди каникулы и пятый курс… и пора бы уже и определяться, чем он займется после университета. Не вечно же ему сидеть на шее у родителей! Вот так, наверное, и приходит старость — в размышлениях и заботах о будущем…

Он меланхолично взял пару аккордов, но тут же вздохнул и придавил струны ладонью. Музыка тоже не радовала. В этот момент неподалеку, на краю света и тени, он заметил невысокую мальчишескую фигурку. Несмотря на ночную прохладу — температура вряд ли держалась выше десяти градусов — на пацане были лишь шорты и майка. Лицо оставалось в тени, но если судить по росту и телосложению, вряд ли ему больше пятнадцати. Тоже, наверное, сбежал из дома от родителей. Только как он сюда попал? Центральный парк, конечно, место популярное, но не в три же часа ночи! Кроме ролевиков сюда мало кто рисковал соваться, тем более — в одиночку. Мальчишки…

Фигурка пошевелилась и шагнула вперед. Она приблизилась к Камбалену и остановилась на расстоянии вытянутой руки.

— Прости, господин, — негромко произнесла она мелодичным голосом, — ничего, если я присяду рядом?

Девчонка. Точно, девчонка, а не пацан, по крайней мере, если судить по короткой, но изящной стрижке и крохотным сережкам в мочках ушей. Интересно, у нее и в самом деле смуглая кожа, или это фокусы освещения? И выговор у нее какой-то странный.

— Садись, если хочешь, — Камбален пожал плечами. — Скамейка общая. Только имей в виду — на ней ногами натоптано. А ты чего одна ночью по парку бродишь?

— Я приезжая, — пояснила девчонка. — Я город осматриваю. Мне завтра уезжать, а ночью тоже интересно.

— Одна не боишься? Смотри, тут шпана бродит. Нас-то они опасаются, ученые, а вот тебя в кустах вполне прижать могут.

— Я незаметная, — пояснила девчонка. — Меня даже днем не увидеть, если не захочу. А ночью и подавно. Скажи, господин, а вы… кто? В доспехах, с мечами…

— Ролевики мы, — покровительственно пояснил Камбален. — Сессия начинается на следующей неделе, вот и оттягиваемся в ожидании на свежем воздухе.

— Сессия? — неуверенно спросила девчонка. — Какая сессия?

— Ну, в университете. У студентов не как в школе, контрольные они не пишут, оценки не получают. Только в конце семестра… ну, дважды в год, сдают экзамены. Это и есть сессия. Не слышала, что ли, никогда?

— Я знаю, что такое сессия, господин, — улыбнулась девчонка, и внезапно Камбален понял, что она куда старше, чем ему показалось на первый взгляд. Наверняка за двадцать. Щуплая только какая-то — ну да не всем же выглядеть коровами-переростками, как в порнофильмах. — Только почему сессия весной?

— А когда, если не в конце учебного года? — недоуменно уставился на нее парень. — Странная ты какая-то. Не осенью же ее сдавать!

— Прости, господин, я иностранка. Из Катонии. У нас учебный год начинается весной, в третьем периоде. И сессии у нас сдают в середине лета и в начале зимы. А у вас, получается, учебный год начинается осенью?

— А ты не врешь? — поразился Камбален. — Из Катонии? Точно? А ну-ка, докажи!

— Как, господин?

— Ну… не знаю. Скажи что-нибудь по-вашему.

— Мы говорим на том же общем, что и вы, — девчонка снова улыбнулась. Улыбка у нее оказалась хорошая — неяркая, но располагающая и доверчивая. — В государствах Северного пояса кое-где сохранились свои языки, но я их не знаю. Могу паспорт показать… Ой, — она замолчала. — Не могу, нет с собой.

— А зовут-то тебя как?

— Кар… Карха. Карха Камэй. Рада познакомиться, господин. Прошу благосклонности.

— Я Кумбален Водник, — Кумбален поставил гитару на скамейку рядом с собой. — А раз ты из Катонии, что как я тебе должен ответить по-катонийски?

— Рад знакомству, благосклонность пожалована, — сообщила девчонка. — Или просто «пожалована», если неформально. Вообще-то я старше тебя, так что просить благосклонности должен ты. Но разница невелика, так что можно и так.

— Старше? — Кумбален прищурил глаз. — А по виду не скажешь. Тебе сколько?

— Мне двадцать восемь лет, господин Кумбален. А тебе… двадцать? Двадцать один?

— Ничего себе «невелика разница»! — Кумбален спрыгнул со скамейки, стряхнул с нее грязь от своих сандалий и уселся рядом с Кархой. — Вот бы никогда не сказал.

В этот момент Камия наконец-то улучшила момент, когда Тойма зазевался, и с размаху уронила свой «меч» на его шею. Парень ойкнул от неожиданности, потерял равновесие и сел на брусчатку. Судья выбросил вверх руку.

— Чистая победа, — заявил он, и вся компания громко загомонила. Две девицы со второго (наверное, уже с третьего?) курса, несмотря на отчаянную холодрыгу щеголяющие в тарсачьих набедренных повязках и узеньких топиках, подскочили к горделиво озирающейся Камии и принялись ее тормошить с обеих сторон. Камия засмеялась, засунула меч за пояс и принялась отмахиваться от них. Тойма медленно поднялся, потирая шею, и сказал что-то, не слышное за криками. Камия дурашливо поклонилась ему, потом хлопнула по плечу и поцеловала в щеку. Кумбален ощутил острый укол ревности. Он вскочил, вложил два пальца в рот и громко свистнул.